“ЛЕША, У МЕНЯ НЕТ НОГИ. ТЫ ЭТО ПОНИМАЕШЬ?!” – “НУ И ЧТО? ГЛАВНОЕ, ЧТО ТЫ ВЫЖИЛА. ЭТО настоящее чудо.. ты должна знать, что я тебя никогда не покину”
На днях военнослужащие 72-й омбр имени Черных Запорожцев Ольга Тарасевич и Алексей Бенда сочетались браком.
Пара познакомилась на передовой и, когда Ольге осколком снаряда фактически размозжило ногу, 26-летний Алексей неотлучно находился рядом с любимой в госпитале. Однако эта история не только о сильных, прошедших проверку войной, чувствах.
Хрупкая женщина, по сути, еще совсем девчушка, Ольга Бенда своим примером вдохновляет многих людей, особенно же ею восхищаются мужчины. Пережив тяжелое ранение, она быстро встала на протез, занялась спортом и нашла работу по душе.
“МНОГИЕ ЗНАКОМЫЕ МУЖЧИНЫ ПРЯТАЛИСЬ ОТ МОБИЛИЗАЦИИ. МНЕ БЫЛО СТЫДНО ЗА НИХ: РАЗВЕ МОЖНО ПРЕДАВАТЬ ОТЧИЗНУ, КОГДА ВРАГ СТОИТ, СЧИТАЙ, НА ПОРОГЕ ТВОЕГО ДОМА?”
Когда мы встретились возле одного из столичных кафе, где договорились вместе выпить кофе, меня поразило, как уверенно Ольга шагала по мокрому асфальту. При этом джинсы на левой ноге были подкатаны, практически полностью обнажая протез. “Вот это смелость!” – подумала я. “Дело вовсе не в желании эпатировать прохожих, – пояснила Ольга. – Просто так мне удобнее передвигаться. А что до стеснения, то комплексы меня не мучают. Да, я стала инвалидом, но научилась с этим жить. К тому же, решение пойти на фронт было моим осознанным выбором”.
На момент начала активных боевых действий на востоке Украины Ольга проживала в Виннице. Незадолго до этого молодая женщина развелась с первым мужем и осталась одна с новорожденным сыном на руках.
– Тогда только началась первая волна мобилизации, и многие мои знакомые-мужчины прятались от армии, – рассказывает Ольга. – Мне было стыдно за них: разве можно предавать Отчизну, когда враг стоит, считай, на пороге твоего дома? Это стало одной из причин, почему я заключила контракт с Вооруженными силами Украины в начале 2016 года. К тому времени мой сын немного подрос: Диме исполнился год и семь месяцев; я оставила его под опекой бабушки, моей мамы. Хотя, признаюсь, разлука с сыном стала настоящей пыткой… В то же время мне хотелось защитить Диму, сделать так, чтобы он рос в независимой европейской державе. А для этого, думала я, нужно сделать свой личный вклад.
Курс военной подготовки я прошла в Международном центре миротворчества и безопасности, после этого поступила на службу во взвод материального обеспечения 72-й отдельной механизированной бригады. Что я делала на фронте? То, что хорошо умела в мирной жизни, – готовила. До службы в армии я работала поваром в пиццерии, хотя по образованию секретарь-оператор почтовой связи. Кстати, колледж окончила с красным дипломом, но устроиться на работу по специальности не смогла.
Впервые я попала на передовую осенью 2016 года, когда несколько подразделений нашей бригады переместили в Авдеевку. Обстреливали постоянно, но я быстро к этому привыкла. В мои обязанности входило вкусно и вовремя кормить бойцов. Просыпалась в 6 утра и бегом на кухню. Готовила трижды в день и в таких объемах, будто на маленькую свадьбу (примерно на семьдесят человек). Хлопцы мою стряпню нахваливали, а я, в свою очередь, старалась чаще баловать их любимым блюдом – ароматным пловом.
– Когда случился тот обстрел?
– Утром четырнадцатого мая прошлого года, как сейчас помню, это был День матери. Проснулась, едва начало светать, – снаружи грохотали взрывы. Я находилась в своей отдельной комнате в частном доме. Лежа в постели, прислушалась: снаряды вроде бы летели в сторону авдеевской промзоны. Бухало где-то далеко, и я решила, что волноваться нет причин. Обычно, если начинался “опасный” обстрел, хлопцы будили меня, и мы вместе спускались в погреб. В то утро ребята спокойно спали в своих комнатах. В общем, я расслабилась и снова задремала…
“ПОПРАВЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ПРАВУЮ НОГУ, – ПОПРОСИЛА Я МЕДСЕСТРУ. – ОНА ГОРИТ”. ЖЕНЩИНА ПОСМОТРЕЛА НА МЕНЯ ДОЛГИМ ВЗГЛЯДОМ: “ДИТЯ, У ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕТ НОГИ…”
Проснулась от взрыва: снаряд разорвался прямо под домом. Спросонок не поняла, что произошло. Подумала, что это хлопцы надо мной подшутили: набросили что-то на голову и сильно расшатывают кровать с панцирной сеткой. На самом деле взрывная волна оглушила меня и подбросила едва ли не до потолка. Когда прояснилось в голове и вернулось зрение, поняла, что сижу на полу. Заложенное кирпичами окно куда-то исчезло, на его месте в стене образовалось сквозное отверстие до самого пола. Стоявший рядом диван оказался возле дверного проема: его положило так, что выбраться из комнаты было невозможно. А выйти на улицу через дыру в стене было равносильно самоубийству… Я хотела закричать, позвать на помощь, но рот и нос были забиты глиной. Потом потеряла сознание.
Когда пришла в себя, снаружи страшно грохотало: снаряды разрывались один за другим. В эту же секунду в сквозном отверстии стены мелькнуло что-то черное. Снаряд лег, догадалась я (потом узнала, что это была “122-миллиметровка”). Он пробуравил почву, подняв за собой черный столп земли, затем возникла желтая вспышка. Взрывная волна подняла меня в воздух, я почувствовала, как ударилась о что-то головой, потом меня швырнуло на пол и придавило к земле. Мне еще сильно повезло, что в момент взрыва я находилась в лежачем положении, и осколки пронеслись прямо надо мной. Но левая нога оказалась немного выше уровня тела, и в нее вонзился один, довольно большой осколок.
Помню, как, начав “отключаться”, подумала: “Ну вот и все, это конец…”. Но потом тьма рассеялась: я что, живая? Глаза были засыпаны землей, в ушах звенело. Я стала кричать, но мешала набившаяся в рот глина. И тут услышала крик: “Оля, ты жива?!” По голосу узнала: это был боец с позывным Сократ. “Да! – кричу. – Иди сюда!” До сих пор удивляюсь, как я с болтающейся на лоскуте кожи ногой ухитрилась добраться до двери, перелезла через заграждавший проход диван и буквально запрыгнула на руки Сократа.
“Несите жгуты и турникеты! Вызывайте “таблетку!” – крикнул хлопцам Сократ и понес меня в погреб (обстрел еще продолжался). Там попытались наложить жгут, но сразу не смогли. Ребята были в шоке от произошедшего, я ведь была единственной женщиной в подразделении… Потом как-то надели на раненую ногу турникет. Я лежала на руках у хлопцев, просила: “Дайте воды”. Они поили меня с фляжки и отводили глаза…
Медики приехали, когда обстрел немного затих. Меня долго не могли положить на носилки, потому что раненую ногу невозможно было разогнуть. Бойцы нашего подразделения помогали врачам, придерживая оторванную часть ноги, и я видела, как у хлопцев дрожали руки… Меня повезли в ближайшую больницу, а дороги в Авдеевке – ухаб на ухабе. Машина подпрыгивала, и мне казалось, что нога вот-вот развалится на куски. “Валя, держи, пожалуйста, ногу!” – кричала я в ужасе женщине-медику.
Когда меня готовили к операции, попросила хирургов: “Сделайте все возможное…”. Хотя в глубине души понимала, что чудо не случится. Очнувшись после наркоза, почувствовала жар в раненой ноге и обрадовалась: спасли! “Поправьте, пожалуйста, правую ногу, – попросила я медсестру. – Она горит”. Женщина посмотрела на меня долгим взглядом: “Дитя, у тебя больше нет правой ноги”, и откинула одеяло. Я долго плакала…
Мне ампутировали стопу и большую часть голени. Сохранить ткани не было ни единого шанса, сказали хирурги. Принять случившееся было непросто: мозг просто отказывался это осознавать. Помню, позвонила маме: “Меня немного зацепило, сейчас в больнице. У меня больше нет кусочка ноги. Но это ведь не страшно, правда?” Потом набрала Лешу, на тот момент мы встречались уже пять месяцев. Он служит гранатометчиком в той же 72-й бригаде, но находился на другой позиции. Командир батальона дал Леше отпуск, и он примчался в больницу на следующий же день.
“ГЛАВНОЕ, ЧТО ТЫ ВЫЖИЛА. ЭТО НАСТОЯЩЕЕ ЧУДО, – СКАЗАЛ ЛЕША. – А ЕЩЕ ТЫ ДОЛЖНА ЗНАТЬ, ЧТО Я ТЕБЯ НИКОГДА НЕ ПОКИНУ”
Любимый практически круглосуточно сидел возле моей койки, держа за руку. Леша кормил меня с ложечки, вытирал слезы, когда я снова и снова вспоминала об ампутированной ноге, успокаивал. “Главное, что ты выжила. Это настоящее чудо, – говорил. – У тебя уцелело колено, значит, будет гораздо легче передвигаться на протезе. А еще ты должна знать, что я тебя никогда не покину”. – “Леша, у меня нет ноги. Ты это понимаешь?!” – “Ну и что? Просто теперь будем чуть медленнее прогуливаться”.
У нас не было красивой и полной романтики истории любви. Просто с первого взгляда понравились друг другу, каждый раз почему-то краснели при встрече. Потом уже признались в чувствах. До моего ранения мы виделись всего несколько раз, потом были долгие месяцы разлуки и общение по телефону. Я знала, что Леша достойнейший из мужчин, верила ему, но, признаюсь, сомневалась, что он захочет связать судьбу со мной. Кому нужна женщина-инвалид, да еще с ребенком в придачу? Получается, недооценила любимого…
Через три дня после ампутации Ольгу перевезли сначала в Днепропетровский, а потом в столичный военный госпиталь. Там молодая женщина перенесла еще пять операций. Все это время Алексей Бенда находился рядом. Он поддерживал Ольгу, как мог, хотя сам переживал страшно. Но виду не показывал, только втайне от любимой принимал успокоительные препараты. В тот период Ольга была слаба и беспомощна, как маленький ребенок. Алексей стал ее бессменной сиделкой: расчесывал, умывал, переносил на руках…
– Когда я находилась в Центральном киевском военном госпитале, туда приехали мои родители, – рассказывает Ольга Бейда. – Моя мама сказала Леше, что присмотрит за мной, а ему велела поехать домой отдохнуть. Он выглядел очень изможденным, ведь практически не спал по ночам. Но Леша отказался: “Мы несколько недель вместе по больницам, и я уже по глазам понимаю, что Оле нужно”. Потом мама как-то убедила Лешу оставить меня с ней хотя бы на один вечер. Леша уехал, но через два часа вернулся обратно: “Не могу я дома. Лучше здесь, с Олей, побуду…” Если честно, я тоже плохо переносила нашу разлуку. Когда Леша уехал, у меня резко испортилось настроение. За то время, что провели в больничных палатах, словно приросли друг к другу.
К большой радости врачей, Ольга довольно хорошо восстанавливалась после травмы. Уже через месяц после ранения ее направили на реабилитацию в Ирпенский военный госпиталь. Там она быстро встала на протез – всего за пару недель. Большую роль сыграло то, что раньше Ольга серьезно занималась легкой атлетикой.
– Врачи ставили меня в пример некоторым бойцам-мужчинам с ампутированными конечностями: мол, смотрите, как девушка, не жалея себя, учится ходить на протезе, – вспоминает Ольга. – Хлопцы злились, конечно, неприятно ведь такое слышать. Однако у меня была сильнейшая мотивация: я постоянно думала о сыне и о Леше.
“Я ДАЖЕ НЕ ОЖИДАЛА, ЧТО ЛЮБИМЫЙ БУДЕТ ТАК ЗАБОТЛИВО ОТНОСИТЬСЯ К МОЕМУ СЫНУ. “НИКАК НЕ МОГУ ПРИВЫКНУТЬ, ЧТО ТЕПЕРЬ У МЕНЯ ЕСТЬ РЕБЕНОК”, – ГОВОРИТ
Едва встав на протез, Ольга отправилась в Авдеевку – повидать любимого и друзей-побратимов.
– Тогда Леша и ошарашил меня заявлением: “Я принял решение – вы с сыном переедете ко мне в Киев. Моя мама ждет вас с нетерпением, уже и комнату приготовила. Я сказал ей, что ты – моя жена, а Диму я считаю своим сыном”. И мы с сыном перебрались жить в столицу. Меня поразило, как столичные власти заботятся о детях “атошников”. Например, за питание в детском саду я плачу всего одну гривню в месяц. А в Виннице, где Дима ходил в садик до переезда в Киев, такие льготы, к сожалению, не действуют.
– Как вас приняла семья Алексея?
– Лена, Лешина мама, относится так, будто я ей родная дочь. Она постоянно навещала меня в столичном, а потом в Ирпенском госпиталях. Сейчас, когда я уже полностью освоила протез, водит меня на шопинг в торговые центры. “Надо тебе гардероб обновить”, – говорит. Я очень переживала, что Лена будет против, узнав, что у меня есть сын от первого брака. Но она, наоборот, обрадовалась: “Ура, я теперь бабушка!”
– Алексей сумел найти подход к Диме?
– Я даже не ожидала, что Леша будет так заботливо относиться к моему сыну. Он балует его, засыпает подарками, они славно играют вместе (здесь нужно объяснить: чтобы быть ближе к Ольге и Диме, Алексей Бенда перевелся на службу в подразделение, которое дислоцируется недалеко от столицы. Теперь он каждые выходные проводит со своей семьей). “Никак не могу привыкнуть, что у меня есть ребенок, – признавался Леша. – Это же кардинально все меняет!”
– Как Алексей сделал вам предложение руки и сердца?
– Однажды он опустился на колено, держа в ладони бархатную коробочку с золотым кольцом. “Конечно, да!” – сказала я, и мы поехали в загс подавать заявление. Это не стало для меня сюрпризом, ведь Леша не раз уже говорил, что планирует узаконить наши отношения в самое ближайшее время.
– Какой была свадьба?
– Мы хотели, чтобы все прошло тихо, по-домашнему. На росписи были только вдвоем. Потом вернулись домой, там нас встретили Лешины родители со свадебным караваем и, конечно, Дима. Лешина бабушка, узнав о радостном событии, привезла подарок – набор кастрюлек. На следующий день я, Дима, Леша и Лена, моя свекровь, поехали в Винницу, где собрались за одним столом и перезнакомились с моими многочисленными родственниками.
– Если бы можно было повернуть время вспять, что бы вы сделали по-другому?
– Я часто думаю об этом “если бы”… Могла бы, наверное, спастись от взрыва, если бы сразу, услышав первые звуки обстрела, спустилась в погреб, а не осталась в кровати. Кстати, после того случая, когда я потеряла ногу, командование запретило женщинам-военнослужащим моложе 25 лет проходить службу в горячих точках, а бойцам было приказано оставить частные дома и находиться только в специальных укрытиях.
Пошла ли бы я снова служить в армию, зная, что так обернется? Вне всяких сомнений. Пусть я потеряла ногу на фронте. Зато многое обрела: встретила любимого, надежного мужчину и верных друзей-побратимов. Знаете, воинское братство – это нечто особенное, очень крепкое. В мирной жизни таких отношений, наверное, не существует…
За несколько дней до Нового года Ольга перевелась на службу в военкомат Святошинского района столицы. Об этом молодая женщина мечтала все семь месяцев после ранения. Она категорически не хотела уходить из армии и думала, что в ее случае работа в военкомате будет наилучшим решением. Но переживала, что медицинская комиссия может признать ее негодной для дальнейшей службы. Поэтому так усиленно занималась реабилитацией. К счастью, все сложилось, как и хотела Ольга: несмотря на ранение, она продолжила службу в Вооруженных силах Украины.
– Мне очень нравится моя работа, – признается Ольга. – Каждый день новые люди, новые знакомства, новые задачи – это то, что я так люблю!
– А на спорт время остается? Знаю, что вас пригласили выступать в команде ветеранов АТО на международных соревнованиях, и что кампания по сбору средств на специальный спортивный протез для вас продолжается.
– Буду честной: сейчас посещаю курсы вождения и серьезные тренировки временно отложила. Но стараюсь больше двигаться: пешком на работу и обратно, сама забираю Диму из садика. Сейчас уже свободно хожу без костылей. Вот сдам на права и тогда уже вернусь к спорту.
