Донбасский разлом: три возможных сценария
Если унифицировать, то в истории с Донбассом есть три возможных сценария, пишет в блоге на сайте «Новое время» политтехнолог Василий Самохвалов.
Первый — мы возвращаем его силой оружия, въезжая в оккупированные пророссийскими террористами города на танках. Второй — ограждаемся от этих территорий стеной с колючей проволокой. Третий — поиск компромисса в мирной плоскости, с выборами и прочими пунктами, прописанными в минских соглашениях.
Но проблема заключается в том, что по состоянию на сегодня ни один их этих сценариев не является реализуемым. Силовое решение «донбасского вопроса» автоматически включает в конфликт Россию, причем не в теневой, а в открытой форме. Не поддержат его и наши западные партнеры, которые банально боятся быть втянутыми в любую эскалацию. К тому же, есть серьезные вопросы по мотивации и поведению наших союзников. То, что США имеет цель если не завалить, то максимального ослабить русского медведя с помощью санкций — понятно. Вопрос только в роли Украины — партнер она или инструмент для достижения цели. Если партнер — то почему помощь воюющей стране настолько, мягко говоря, дозируема. А если инструмент, то и отношение наше к ситуации должно быть немного поциничнее, в духе «вечером деньги — утром стулья».
Вариант не признавать оккупацию де-юре, но признать де-факто, отделив оккупированные территории от нормальной Украины псевдограницей со стеной и колючей проволокой, является самоубийственным для власти. Политиков, озвучивающих такой вариант, моментально назовут пораженцами со всеми очевидными электоральными выводами.
Наконец, «минский» вариант с проведением местных выборов банально не пролазит сквозь сито общественного запроса из-за огромного количества компромиссов. Трудно назвать согражданином того, кто вчера смотрел на тебя сквозь прицел автомата. И вопрос уже не в том, делал он это идейно, за деньги или просто от недостатка в голове серого вещества. Без гарантий безопасности никто с той стороны автомат на землю класть не станет. Но таких гарантий не хотят давать уже украинцы, потерявшие на этой войне своих отцов и сыновей. Поэтому каждый, кто даже в осторожных категориях хотя бы попытается говорить о взаимном прощении, немедленно предается глобальному остракизму.
Тем временем, отсутствие подвижек в донбасском процессе несет кучу нынешних и ворох гипотетических проблем. Во-первых, война — это дорого, а для такой экономики, как украинская — гипердорого. Во-вторых, в стране работает принцип «война все спишет», в черную дыру которого падают и непроведенные реформы, и распил бюджетных денег, и странные законопроекты. В-третьих, каждый день противостояния только расширяет провал между оккупированными территориями и остальной Украиной. Там появилась хоть и карикатурная, но власть, выстроившая свою вертикаль. Там с каждым днем множится количество тех, кто потерял родственников на войне с «ненавистными укропами». Там просто отвыкают от мысли причислять себя к гражданам Украины.
Но самый большой риск — в разрыве украинцев, где есть и сторонники силового решения ситуации, и желающие отгородиться от проблемы стеной, и те, кто ратует за «мир-дружбу-жвачку». Донбасский вопрос накаляет и без того не самое толерантное общество. До точки кипения, может быть, еще и далеко, но в будущем крышку сорвать может. Ведь отсутствие определенности порождает сумбур и сумятицу. А те, в свою очередь, могут требовать «уличного» выхода.
Выводы простые. Реинтеграция оккупированных территорий — это проект, требующий огромных интеллектуальных усилий, потому что простых и очевидных решений просто нет. Также это повод снять розовые очки надежд на союзников и начать выстраивать с ними более прагматичные отношения: не можете дать летальное оружие — тогда хотя бы закройте «бюджет войны». Это вызов работы с общественным мнением, где разные аудитории требуют взаимоисключающих вещей. Это разговор о нашей готовности к компромиссам — на крови, на территории или на принципах.
А пока политики ищут ответ, вся надежда — на армию. Которая каждый день делает все для того, чтобы у нас был компромисс победителя, а не побежденного. Чтобы мы выбирали то, что выгодно нам. И которая просто выигрывает время для всей страны.
