История первых побед: штурм Луганского погранотряда

Одной из основных задач, которые поставили российские кураторы перед «адептами русского мира» в Луганской и Донецкой областях весной 2014 года, стало взятие под контроль государственной границы. А для этого требовалось прежде всего парализовать работу «зеленых фуражек». Важным элементом для создания хаоса был захват управления Луганского пограничного отряда, которое находилось в Луганске. Защита пограничниками комплекса зданий погранотряда 2 июня 2014 года — один из примеров верности присяге. Именно управление Луганского погранотряда стало единственной на Донбассе воинской частью, где атаковавшие понесли серьезные потери и фактически провалили штурм.

Схема штурма управления Луганского погранотряда 2-4 июня 2014 г.

Луганский погранотряд был организован осенью 1992 года и контролировал 642 километра государственной границы с Российской Федерацией. Командовал частью на весну 2014 года полковник Сергей Дейнеко.

С начала мая 2014 года начались целенаправленные нападения на пограничников. Как вспоминает сам Дейнеко, «первый пограничный наряд был захвачен сепаратистами 7 мая. Пять моих военнослужащих, которые возвращались с государственной границы, были захвачены и помещены в захваченное здание СБУ Луганской области». Тогда полковнику впервые пришлось пообщаться с лидерами сепаратистов. Какие у него были аргументы, мы не знаем, однако пограничников отпустили.

Сами пограничники о том непростом периоде вспоминали: «Чтобы сменить наряд на пункте пропуска, приходилось проезжать блокпосты, установленные сепаратистами. Но мы продолжали четко работать, границу не оставляли до тех пор, пока не получили письменный приказ. Пункты пропуска работали даже в то время, когда по территории города и района ездили вооруженные люди».

Основной проблемой для всех силовиков, которые тогда базировались на Донбассе, стало массовое дезертирство, ведь на тот момент ВСУ и погранслужба были укомплектованы исключительно военнослужащими контрактной службы — в основной своей массе местными уроженцами.

Однако Дейнеко удалось избежать этих проблем, хотя отдельные случаи, конечно, были.

Луганские пограничники

Особенно активизировались усилия сепаратистов по разоружению пограничников после проведения «референдума» 11 мая. Так, 21 мая был атакован отдел погранслужбы «Станица Луганская», появились первые раненые. Фактически начался повсеместный захват власти, и воинская часть с большими запасами оружия и боеприпасов в Луганске оказалась лакомым куском.

К концу мая руководству стало понятно, что готовится штурм и сюда стягиваются все возможные силы сепаратистов.
Дейнеко вспоминал: «За день до штурма я собрал пограничный отряд, управления отряда в актовом зале. Я сказал, что однозначно будут штурмовать, и о том, чтобы перейти на сторону так называемой „ЛНР“, и речи не может идти. Мы остаемся верными присяге и будем биться до последнего. Единственно, что я определил своим подчиненным — то, что мы должны встретить их жестко, не может быть речи о стрельбе по конечностям. Я дал команду стрелять на поражение — в корпус и голову, чтобы нанести максимальный урон. Чтобы после первой атаки сепаратисты подумали, стоит ли организовывать вторую».

В ночь на 2 июня около 04:30 сепаратисты пошли на штурм. Всего их было около сотни, вооруженных легким стрелковым оружием. Первая атака продлилась всего около 40 минут. Потеряв несколько человек убитыми, «ополченцы» откатились.

Вскоре подвезли гранатометы РПГ-7 и единственный крупнокалиберный пулемет «Утес», в многоэтажке были организованы огневые точки — гранатометчики стреляли с крыши, пулемет затянули в подвал.

Фото штурма от боевиков

Сохранились и воспоминания о штурме одного из боевиков: «В тот день, в 4 утра я стоял возле здания СБУ, когда начали раздаваться взрывы, причём такой силы, что казалось, будто война идёт на соседней улице. Нам сообщили, что штурмуют погранзаставу и что нам нужно выдвигаться на подкрепление. Часть нашего взвода села в джип, часть (в том числе и я) — в микроавтобус. Квартал Мирный находится от СБУ примерно в 6 — 7 км.

Те, кто были в джипе, примкнули к основным силам, которые дислоцировались в районе многоэтажек. Мы же залегли в лесополосе, ширина которой не достигала 10 метров. Самое толстое дерево не превышало 20 см. Иногда меняя позицию, приходилось просто лежать в траве. До заставы было расстояние примерно 500 — 600 метров, и между нами было чистое поле. Послышался приказ: огонь! Все 9 человек открыли огонь по окнам двухэтажной казармы. На территории части уже был небольшой пожар.

Мы стреляли прицельно одиночными, чтобы экономить боеприпасы. При первой же стрельбе на четвёртом патроне у меня заклинило затвор. Я его дёргал туда-сюда, но было бесполезно, пришлось разбирать автомат. После того, как я автомат наладил, я понял, что не только мы стреляем, но стреляют и по нам, причем стреляют снайперы. Как только ты сделаешь несколько выстрелов и заляжешь под тоненькое дерево, как сразу же над твоей головой просвистит две пули (большинство моих товарищей по оружию говорили то же самое)».

В ходе боя противник потерял к тому времени около десятка погибшими, были тяжело ранены и четверо пограничников. В итоге в 11:00 было заключено краткосрочное перемирие.

На призывы о помощи для поддержки пограничников был выслан одиночный Су-27, который несколько раз атаковал боевиков на открытой местности, однако летчик ничего не смог поделать с огневыми точками, которые находились непосредственно в жилой зоне.

Опять-таки по воспоминаниям боевиков, «в небе появился самолёт, с виду похожий на МиГ-29, он медленно кружил низко над землёй, некоторые бойцы открыли по нему огонь. Из периметра заставы кто-то стал прицельно стрелять из ракетницы в сторону лесопосадки, давая таким образом корректировку для бомбардировки самолёта».

Полковник Дейнеко — командир Луганского погранотряда

В конце концов на третий день противостояния — 4 июня — из Киева пришел приказ рассредоточиться и выходить в район Луганского аэропорта.
«Мне была поставлена задача: небольшими группами вывести людей в район сосредоточения. Я предложил личному составу принять для себя решение. Я не говорил, куда нужно идти, но сказал, что нужно совершить марш-бросок не менее чем на 20 км с оружием и боеприпасами. Таких нашлось 32 человека вместе со мной. Остальные 132 человека получили от меня приказ переодеться в гражданскую одежду, уничтожить документы и выходить в город. Никто из них не был задержан. Все вышли».

В итоге здание было захвачено сепаратистами, и кадры погрома и застреленной овчарки обошли все украинские и зарубежные СМИ — тогда такая жестокость была в диковинку.

За оборону погранотряда 20 июня 2014 года были награждены три человека: полковник Дейнеко — орденом Богдана Хмельницкого II степени, старший сержант Владимир Аршинов (был тяжело ранен в живот — в ходе операции была удалена часть кишечника и печени) и младший сержант Юрий Гладченко — орденом Богдана Хмельницкого III степени.

Потери сепаратистов при штурме на сегодня оцениваются так: 10 человек убитыми и множество раненых.

Все пограничники передислоцировались в Беловодск, где продолжили службу. Сам Дейнеко в конце июля во время очередного боевого выезда на границу попал на фугас и более трех месяцев провел на больничной койке.

Здание погранотряда после боя

В это же время по команде отошли и остальные погранпункты. Наиболее драматично сложился путь отхода бойцов погранпункта «Свердловск». Как вспоминал начальник отдела Андрей Брошко, «прошли около десяти вражеских блокпостов. Как удалось вывести 93 человека с оружием, технику и имущество? Не знаю. Бог нас помиловал.

В Самсоновке за Краснодоном нам заблокировали дорогу. Там тогда главным был террорист по кличке „Витязь“. Я взял две гранаты и с еще одним офицером Федором Чикиным, вооруженным пулеметом, мы пошли на переговоры. Объяснили: если погибнет хоть один наш человек, вам тут тоже мало места будет. Хотите воевать — выходим в поле и воюем. А так — дайте нам проехать.

Боевики доложили о нашем разговоре Болотову. Пока ждали его решения, пограничники заняли боевые позиции. Но нас пропустили. Затем проблемным местом была Станица Луганская. Новый мост через реку Северский Донец уже был взорван. Старый был заминирован. После переговоров мы перешли по нему на другую сторону».

При этом нельзя не отметить, что часть пограничников переходила по приказу в Россию, где они были интернированы и отправлены обратно в Украину через другие пункты пропуска.