Столичные «сливки»
15 февраля главная полисвумен страны Хатия Деканоидзе объявила промежуточные результаты переаттестации сотрудников МВД в Киеве и области. По ее словам, в столице 80% милицейского начальства высшего звена и 70% среднего звена были уволены атестационными комиссиями. По области очистки органов немного ниже. Среди начальников райотделов столицы, по данным замглавы Национальной полиции Александра Фацевича, переаттестацию успешно прошел только один – из Оболонского района.
Послушав это, можно подумать, что органы эффективно очищаются от одиозных персонажей, которые так примелькались за время Майдана и после него.
Тем не менее, уже в этом году на многочисленных акциях в столице фотокорр LB.ua Максим Требухов встретил все тех же сотрудников МВД, которые были задействованы в разгонах Майдана.
Например, хорошо известный активистам капитан милиции Вадим Гумен, который был задействован на разгоне митингующих в ночь на 11 декабря 2013 года, по-прежнему служит в МВД.
Известно, что Гумен был переаттестован в самом начале этого процесса. Кто из комиссий его пропустил, при всей его дурной славе – неясно. Глава одной из киевских комиссий, координатор мониторинговых кампаний Ассоциации УМДПЛ Сергей Перникоза предполагает, что, при наличии высоких балов за тесты он мог быть аттестован заочно.
Впрочем, есть вероятность, что этот и другие сотрудники могли пройти аттестацию из-за недостатка сведений: Перникоза говорит, что серьезного компромата на Гумена в сети не встречал.
«Сказать объективно, что он осуществлял какие-то незаконные действия, я не могу – нет ни видео, ни устных уведомлений, которые бы это подтверждали, — говорит правозащитник. — Его, к примеру, обвиняют в том, что он разгонял Врадиевское шествие. Но во-первых, проведение акции тогда было запрещено судом – конечно, это незаконный, но все же запрет. Во-вторых, я присутствовал на этом шествии как наблюдатель, и не увидел ни одного человека, права которого были бы нарушены и против которого Гумен применил бы чрезмерную силу».
«Комиссия же – не суд, ей не обязательно, чтобы все было доказано и экспертиза установила, что да, именно этот человек, похожий на Вадима, и есть Вадим. Но покажите, пожалуйста, незаконные действия конкретно этого человека. А таких вещей очень мало, потому что квалифицированно подойти к фиксации преступлений даже тех самых милиционеров во время разгона Майдана никто не смог, этим никто не заморачивался», — добавил Перникоза.
Но капитан милиции не мог не занимать руководящую должность, утверждает Требухов, который встречает Гумена на акциях протеста уже несколько лет подряд.
«Он в первые дни Майдана был всегда в центре города, командовал сотрудниками милиции – есть фотографии, которые это подтверждают. Он, в том числе, руководил разгоном протестующих в ночь на 11 декабря 2013 года», — говорит наш коллега. Он видел Гумена на днях под Верховной Радой, а в начале февраля встретил в Минюсте его и Владимира Григоренко, замначальника Шевченковского РУ — начальника милиции общественной безопасности (судя по информации на сайте НП — все еще в должности), которого точно не пропустила аттестационная комиссия еще в январе.
«18 февраля этого года Григоренко снова охранял Майдан, ходил в гражданском – он всегда не по форме и всегда отказывается представляться, показывать удостоверение. Он был на акциях с первых дней Евромайдана в ноябре 2013-го. Гумен и Григоренко дежурили в центре города, контролировали все, что там происходило – и продолжают это делать. Как и все начальники райотделов, весь Главк Киева — кроме тех, кто сбежал из страны», — добавил Требухов.
Кроме того, начальником Днепровского райотдела полиции Киева недавно назначен Александр Деркач (очевидно, прошедший переаттестацию), который ранее был начальником Дарницкого РО — именно в нем были заведены первые уголовные дела на активистов об участии в массовых акциях после «диктаторских законов 16 января».
Беркут
Александр Кравцов из 5-й киевской комиссии во время Революции Достоинства был участником «Автомайдана». Это его машину «беркутовцы» практически уничтожили во время западни в Крепостном переулке, а его самого избили и упрятали в СИЗО.
«В первый день нашей работы пришли «беркута» из третьей роты (разгоном активистов прославились 1-я и 2-я роты этого спецподразделения – LB.ua). У комиссии не было четкого понимания, как их проверять, фильтровать, какие вопросы задавать. Стали их спрашивать: «Ты был на Майдане?» — «Иногда был, в основном, был на базе». – «Принимал участие в разгонах?» — «Нет, что вы, ни в коем случае». Можно было хотя бы посовещаться до вечера. Но комиссия отказалась», — вспоминает Кравцов.
Главой 5-й комиссиии был Геннадий Мазепа, который занимался разработкой беспилотников в волонтерской организации «Народный тыл». Именно он стал главным адвокатом спецназовцев.
«Мазепа выгораживал каждого «беркутовца» в тот день. Говорил: «Я вижу в нем офицера, у него порядочные глаза. Он просто выполнял приказ. Он – бульдог, которому сказали «фас»», — пересказывает Кравцов слова экс-коллеги. На руку некоторым “беркутовцам” сыграло и то, что они якобы участвовали в АТО. Троих из них Кравцов и сам пропустил поначалу, поверив словам главы комиссии.
Затем активист подключил коллег для поиска «компромата» на аттестуемых по интернету. Только об одном удалось найти информацию, что он руководил разгоном студентов 30 ноября 2013. Против остальных были лишь высказывания в соцсетях в стиле «хунта», «Россия-спаси». Однако Кравцов был однозначно за увольнение пятерых «беркутовцев», пришедших в тот день. Их оставили на службе.
Тогда Кравцов высказал свой гнев на страничке в фейсбуке, где у активиста несколько тысяч подписчиков. Он также выяснил, что 8 декабря 2013 года Мазепа выступал с проклятиями в адрес радикалов, которые повалили памятник Ленина в Киеве. Реакция не заставила себя ждать: в тот же день десятки СМИ опубликовали заявление Кравцова. Глава другой комиссии — Дмитрий Потехин для привлечения внимания к инциденту изготовил наклейки «5-я комиссия – фанаты «Беркута», и развесил их в рекрутинговом центре полиции.
«Мама одного из автомайдановцев, которого избили гораздо сильнее меня на Крепостном, – я вообще был по сравнению с ним бодрячок – она также защищала некоторых ”беркутов” в тот день, — констатирует Кравцов. Иногда общественники страдают стокгольмским синдромом. Давал о себе знать и недостаток компетентности. — Мы не знали, как их проверить – не было критериев».
Поднялся шум, после которого Мазепа ушел из комиссии. Впрочем, это было запранированное решение, и объявлено о нем было за неделю. День инцидента с «беркутовцами», в любом случае, был последним днем его работы в комиссии: «Мой уход никак не связан с описанным вами случаем. Он связан исключительно с выполнением моих служебных обязанностей», — сказал Мазепа в комментарии LB.ua по телефону. По его словам, он по-прежнему возглавляет проект «Крылья Народного тыла» в рамках ГО «Народный тыл».
«Кравцов сам голосовал «за» и молчал в тряпочку, а к вечеру почему-то передумал», — добавил Мазепа, который называет информацию бывшего коллеги по комиссии неправдивой.
Всех последующих «беркутов» организованно отправляли на полиграф. Однако детектор лжи не является верным способом проверить кандидата на благонадежность. «Если человек пьет успокоительное, это отображается на результатах, — приводит пример Перникоза. – И тогда полиграфолог прописывает, что невозможно установить правду из-за того, что есть вероятность употребления каких-либо средств. Это для нас – сразу сигнал, что человек неискренен и пытается что-то утаить».
После случая с «беркутами» 5-я комиссиия стала увольнять около половины аттестуемых – хотя Кравцову хотелось бы, чтобы этот показатель достиг 90%.
«Я бы очень хотел, чтобы Хатия и команда потом не показывали пальцем, типа: “мы не виноваты, что этот человек стреляет в пассажиров в автомобиле, его пропустила комиссия из общественных активистов”. Если даже активисты и пропустили какого-то негодяя, пусть зашифрованного – то руководство полиции в силах уволить кого угодно», — считает Кравцов. Он не исключает, что вышее начальство МВД специально использует переаттестацию, чтобы «перевести стрелки» ответственности на общество.
Само же высшее руководство реагирует на упреки разве что со стороны прокуратуры – возможно, обоснованно считая ее своим главным противником, в то время как позицию общественников не удостаивает внимания. Так, 13 января Хатия Деканоидзе опровергла заявление ГПУ о том, что четверо других «беркутовцев», подозреваемых в нападении на «Автомайдан» в январе 2014, прошли переаттестацию и даже повышены в звании. Позже советник Деканоидзе по вопросам коммуникаций Денис Казван (к слову, бывший пиарщик Фонда Пинчука) пояснил, что аттестация и повышение — лишь результат внутренней оценки и выполнения регламента, назвав обвинение ГПУ «классическим юридическим казусом неверной трактовки». На тот момент спецназовцам еще предстояло пройти комиссию – о их дальнейшей судьбе редакции ничего не известно.
Гаишник
Похожая история случилась с журналисткой Марией Доманской в Луцке 8 февраля, в первый день работы ее комиссии. У нее сложилось впечатление, что интервью «гаишника» Н. (назовем его так) назначили нарочно в то время, когда активисты еще были неопытны, не сориентировались в ситуации.
«Мы заранее знали, что это одиозный персонаж, потому что в мае 2015 года он был начальником ГАИ одного из регионов, а до этого – заместителем начальника. У нас была информация о том, что он причастен к коррупционным схемам. Он даже в одной из схем сознался: сказал, что начальство его вынуждало собирать деньги со своих сотрудников, чтобы построить часовню около управления ГАИ. Это поразило некоторых членов комиссии, они восприняли признание как позитив – критерий честности. Для активистов же это стало, наоборот, критерием недобропорядочности. Трое людей рекомендовали отправить Н. на полиграф, а еще трое проголосовали за то, чтобы его оставить в полиции. Решающий голос был за главой комиссии. Он сказал, что знает этого человека и считает его достойным», — поделилась активистка своей историей.
Ирония в том, что Павел Полозенко — глава комиссии, в которой участвует Доманская, — сам бывший сотрудник ГАИ, которое в ноябре переименовали в Управление превентивной деятельности. Когда Доманская предложила главе комиссии взять самоотвод, тот отказался по праву: между ним и Н. нет прямого подчинения, и они не являются родственниками. Вместо этого Полозенко начал подгонять активистов к принятию решения: мол, на каждого дается всего 15 минут, нельзя задерживать остальных аттестуемых.
«Нам дают очень мало времени на каждого человека. И списки мы получаем менее чем за сутки до проведения собеседования. Мы просто не успеваем искать информацию по аттестуемым», — вздыхает Мария. Кравцов за несвоевременное предоставление списков членам комиссии нарекает на организаторов аттестации – американское агентство ICITAP. 5-й киевской комиссии под конец работы удалось добиться того, что списки предоставляли хотя бы с вечера, а не за 15 минут до интервью.
Дефицит сведений перед началом аттестации – одна из основных ее проблем, хотя на сайте Управления Национальной полиции слева есть баннер «Обратная связь с аттестационной комиссией». Он перенаправляет на форму в гугл-документе, где можно оставить любую информацию об аттестуемом, которая будет доведена до комиссии. Но, во-первых, о том, что эта форма существует, узнают только те, кто ищет что-то подобное в интернете. Во-вторых, она существует только для Киева и области. Граждане, которые не пользуются интернетом постоянно, люди в возрасте, жители регионов просто не имеют такой возможности. Информационная кампания по переаттестации провалена.
«Руководство полиции хочет провести эту реформу в спешке. Если бы ее растянуть во времени, мы, к примеру, могли бы больше данных получить по каждому из кандидатов. И вообще, могли бы распространить информацию в области», — сетует Доманская.
Очень много людей, которые могли бы дать информацию о рядовых следователях, оперуполномоченных, участковых – они ничего не знают о том, что переаттестация проводится. Не знают, что могут дать информацию членам комиссии, чтобы повлиять на наше решение.
Даже у не прошедших аттестацию всегда есть второй шанс, и даже третий, отмечает она: это апелляция и суд. И наша пока еще далекая от реформ судебная система может помочь отдельным желающим «решить вопросы». Кроме того, ввиду недостатка независимых активистов в области («кто-то бизнес-группу представляет, кто-то политсилу»), сформировать объективные апелляционные комиссии будет непросто.
Донецкий начальник
Адвокат майдановцев Евгения Закревская участвует в апелляционной комиссии, которая рассматривает дела всех не прошедших аттестацию сотрудников центрального аппарата МВД Украины. Одним из таких сотрудников стал Андрей Аносов, в 2014 г. бывший замначальника общественной безопасности УМВД Украины в Донецкой области.
5 февраля нардеп и общественник Игорь Луценко через свой блог обратился лично к Александру Фацевичу с просьбой проверить результаты аттестации подполковника Аносова. В сети уже почти 2 года лежит видео захвата сепаратистами здания УМВД, а также митинга в Донецке 13 марта 2014 года, когда милиция плотно оцепила украинских активистов, в то время как их избивали и забрасывали бутылками, гранатами пророссийские бандиты (на этом митинге убили «свободовца» Дмитрия Чернявского). В обоих сюжетах присутствовал Аносов – он руководил отрядом. Его апелляцию удовлетворили.
«Аносов достаточно обаятельный и убедительный. Видимо, ему удалось убедить остальных, что он действовал в интересах Украины, и сейчас будет ей полезным», — так Закревская попыталась объяснить решение коллег. Она не может раскрывать подробностей обсуждения конкретного кандидата. Тем более, что он – далеко не единственный, кто остался в органах при такой богатой биографии.
По ее данным, обжалования на решение комиссий удовлетворяются примерно для трети истцов. Среди них, признает Закревская, попадаются действительно сильные и позитивные кандидаты, которые смогли «раскрыться» на апелляции. Впрочем, Аносова она к таковым не отнесла: адвокат голосовала против него и написала особое мнение по этому сотруднику, которое будет прикреплено к его личному делу.
Свои замечания оставили также Доманская и двое ее коллег относительно одиозного гаишника.
«Инструкция 1465 говорит, что члены комиссии могут иметь отдельное мнение. Но каким образом оно учитывается, инструкция не определяет. Я спросила организаторов переаттестации в области – они говорят, что это мнение просто учитывается кадрами. Будет ли оно учтено по отношению к бывшему начальнику ГАИ – я сомневаюсь. К сожалению, инструкция не предусматривает всех нюансов», — признает Доманская. Из инструкции даже нельзя сделать однозначный вывод, является ли решение комиссии обязательным к выполнению или рекомендательным. На этот счет мнения у активистов разделились.
Закревская называет общие причины, по которым комиссия может голосовать за того или иного недостойного кандидата:
1) Потому что жалко, хороший мальчик, семья, дети, куда он пойдет?
2) Потому что «а кто-то же должен делать эту работу, на такую зарплату никто не пойдет».
3) Потому что «нет причин увольнять». «С моей точки зрения причины нужны, чтобы принять, а не чтобы уволить. Но тем не менее, многие члены комиссий придерживаются концепции т. н. «презумпции невиновности», которая тут совершенно не применима, так как мы никого ни в чем не обвиняем, а презюмировать то, что каждый кандидат подходит для работы в полицию — крайне странно», — отметила адвокат.
4) Это не он плохой, это система такая была, мы же не можем уволить всех беркутовцев/гаишников/бноновцев — нужное подчеркнуть.
«В целом, все сводится до: #визвільняєтепрофесіоналів #хтожбудепрацювати», — с сарказмом написала адвокат в ответе на наш запрос.
Фацевич говорит, что официального письма от Луценко не получал. Но он знает, что Аноосов переаттестован, и полагает, что тот действовал в Донецке в соответствии с обстоятельствами.
«Не все идеально, и в патрульную полицию иногда приходят те, кого мы потом увольняем, либо они сами уходят. Но спрос должен быть с руководителей, которые назначают людей на должности. Если со стороны сотрудника будут продолжаться неправомерные действия, коррупция и так далее — то куда смотрит начальник? Рано или поздно все станет известно, и руководитель должен это пресекать. Иначе потом все вопросы будут к нему», — сказал замглавы Национальной полиции в недавнем интервью LB.ua.
По данным Перникозы, переаттестация ожидает каждого полицейского еще не однократно: при каждом назначении на новую должность сотрудник МВД должен будет проходить определенную комиссию.
Стратегии ухода
Те, кто считают себя недостаточно обаятельными, чтобы расположить к себе комиссию, прибегают к принципиальному уходу от аттестации. Традиционные предлоги: больничный или отпуск – надежно помогают затянуть время. На больничном, с учетом коррумпированности системы здавоохранения, за небольшие деньги можно находиться месяцами, а то и годами.
Фальсификации тоже могут иметь место. Доманская не исключает, что в некоторых кадровых отделах уже определена такса за то, чтобы не реализовать решение комиссии.
«Скорее всего, мы, по опыту киевских коллег, будем создавать ревизионную комиссию, чтобы проверить документы, сопоставить протоколы аттестационных комиссий с приказами начальников управления. Всего 1750 человек проходит аттестацию в области – из них пару сотен человек легко могут “потеряться” в райотделах», — говорит активистка.
Еще одна схема, о которой уже прознала зоркая общественность – перевод сотрудника в ГСО или просто в другую область.
«Если допустить такую миграцию, то отследить кто прошел переаттестацию, а кто нет — будет невозможно. А потом через месяц их переведут обратно в Киев — и никак мы это не увидим и не узнаем», — признает Закревская.
Для борьбы с уклонистами, она предожила полицейскому начальству публиковать 3 открытых списка, по отдельности: аттестованных полицейских; тех сотрудников, кто не прошел аттестацию; уклонившихся от аттестации (заболевших, пропавших, не пришедших, потерявшихся, перевевшихся, уволившихся). Деканоидзе обещала рассмотреть это предложение. Хорошо бы решение не затягивалось. Сейчас на сайте Киевской полиции можно найти списки тех, кто был на аттестации, но вывешиваются они выборочно, и не аккумулируются в едином открытом реестре.
Если будут опубликованы эти три списка, то мы, во-первых, попросив удостоверение полицейского и проверив его имя по списку, будем понимать, что да — он прошел аттестацию, а не смухлевал. И второе: члены комиссий в других областях смогут отлавливать «залетных», которых недобросовестные кадровики включат в списки не в своей области, — убеждена адвокат.
Но настоящим тупиком в деле очищения органов от недобросовестных милиционеров может стать недавнее предложение Авакова о переводе не прошедших аттестацию ментов в зону АТО.
«Провести работу среди сотрудников полиции, которые получили негативные выводы по результатам аттестации, относительно отбора (с учетом личных деловых и моральных качеств) кандидатов, которые желают продолжить службу в Национальной полиции на должностях в ГУНП Украины в Донецкой и Луганской областях. Обеспечить организованный перевод отобранных кандидатов в указанные территориальные органы Национальной полиции», — говорится в приказе МВД, обнародованном 16 февраля.
Спасение пришло к старым кадрам, откуда не ждали — идеальный способ избежать ответственности придумал сам министр. Выходит, что менты, уже признанные недостойными звания полицейских, переведясь из спокойных регионов в зону АТО, получат индульгенцию от своих прошлых махинаций — и автоматически станут достойными, а после смогут вернуться. Чудеса, да и только: как заново родиться.
Но чем заслужили многострадальные жители прифронтовых украинских территорий старых оборотней в форме новой полиции? И не такие ли “правоохранители” 2 года назад сдали Донбасс сепаратистам? Вопросы к господину Авакову — без надежды на ответы.
