Пять вариантов развития событий на Донбассе

Возобновится ли полномасштабная война, придут ли к миру или сохранится нынешняя неопределенность

Необъявленная война на востоке Украины уже полтора года как приобрела характер затяжного позиционного противостояния с локальными стычками и артиллерийскими дуэлями. Но очевидно, что такое положение долго продолжаться не может. Рано или поздно, но ситуация должна разрешится. Либо войной, либо худым или добрым миром. Впрочем, в последний верят все меньше. Зато все больше говорят о грядущей эскалации боевых действий. Чуть ли не каждый день с обоих сторон идут устрашающие прогнозы, что вот-вот украинская армия/сепаратисты и россияне перейдут в наступление и начнется большая война.

Обострение на линии разграничения действительно в последнее время ощущается в полный рост. Побывав на линии фронта, а также поговорив с представителями командования украинской армией и дипломатами в Киеве, мы составили несколько сценариев развития событий в будущем.

Вариант первый. Большое наступление на Донбассе, возобновление полноценной войны

Тот вариант, о котором сейчас говорят чаще всего. Причем как в Донецке, так и в Киеве, и в Москве. Только с разными знаками. В Киеве предупреждают о грядущем наступлении сепаратистов и российских войск, а по Донецку ходят слухи о том, что украинские войска вот вот пойдут в атаку. О том же говорит время от времени и российский МИД.

Несмотря на обилие разговоров, этот вариант следует оценить на данном этапе как наименее вероятный.

Начнем с того, что сейчас с обоих сторон отмечается военно-стратегический паритет. По данным украинской стороны, войска сепаратистов сейчас укомплектованы в два армейских корпуса (один в «ДНР», другой в «ЛНР») общей численностью 40 тысяч человек. И это не считая отрядов МГБ и МВД. По данным сепаратистов, с украинской стороны на Донбассе стоит до 100 тысяч человек (цифра на начало этого года, сейчас, возможно, меньше из-за демобилизации). В тоже время, разница в численности и в вооружениях компенсируется резервом российских войск, стянутых к границе, которые должны вступить в бой в случае войны. Этот контингент оценивается украинской разведкой в несколько десятков тысяч человек. Итого плюс-минус паритет, помноженный на глубоко эшелонированную оборону с обоих сторон. Что не предрасполагает к рождению планов масштабного блиц-крига.

Что касается украинской стороны, то источники в штабе АТО однозначно сказали «Стране», что ВСУ наступления не планирует. Наш специальный корреспондент побывал на передовой на прошлой неделе и тоже никакой видимой подготовки к наступлению не обнаружил. Не говорят о нем ничего и в войсках. Наоборот, сейчас на передовой недокомплект личного состава, так как предыдущие волны мобилизации ушли на дембель, новой мобилизации не объявляют, а приток контрактников не может перекрыть недостачу.

И на официальном уровне руководство Украине неоднократно заявляло, что не видит военного решения проблемы, а представители командования на разных уровнях все время говорят, что, мол, и рады бы пойти в атаку, но пока за сепаратистами стоит Россия, это невозможно – армию РФ мы не одолеем.

Предположение о том, что возобновление боевых действий выгодно украинским властям как оправдание для введения военного положения и закручивания гаек и подавления оппозиции, также не очень состоятельно. Велик риск, что ВСУ потерпят в случае наступления поражение, понесут большие потери, возможно, потеряют новые территории. Все вместе это может окончательно подорвать авторитет власти и привести к очень сильным политическим потрясениям, от которых даже военное положение не спасет.

Что касается сепаратистов и России, то их готовность или не готовность к наступлению оценить сложнее. Иностранные журналисты, работающие в Донецке рассказали «Стране», что представители «армии ДНР» даже неофициально отрицают любую подготовку к наступлению. Зато говорят, что активно готовятся к обороне (так как полагают, что наступать будут украинские войска). Этим и объясняют, например, активное передвижение техники в направлении фронта. И непременно добавляют, что без приказа российских «кураторов» они и шага сделать не могут.

России же с политической точки зрения активизация боевых действий невыгодна.

Судя по риторике, в Москве делают ставку на то, что в ближайшее время Запад либо все-таки надавит на Киев для выполнения Минских соглашений, либо, если Киев не будет выполнять их политическую часть, найдет аргументы для снятия санкций с России. В Кремле также ждут исходов выборов в США, во Франции и в Германии, где, по прогнозам, к власти могут прийти более лояльные России силы, после чего вопрос Украины Москва может поставить перед Западом заново.

Возобновление боевых действий на Донбассе (которые, в виду паритета сил с обоих сторон, неизбежно примут затяжной характер), весь этот план разрушит.

Предположения о том, что активизация боевых действий заставит Киев идти на уступки в данном случае малодостоверны. Скорее наоборот – с большой долей вероятности Запад обвинит в эскалации Москву и надежды на реализацию минских соглашений рухнут, равно как и перспектива отмены санкций.

Даже если в ходе наступления сепаратисты при поддержке России смогут захватить какой-то крупный город (например, Мариуполь) это не станет смертельным ударом для Украины и не заставит идти на уступки. Наоборот – консолидирует общество вокруг власти (в случае, если инициатива наступления будет исходить от «ДНР/ЛНР»).

Не такими уж большими будут и экономические потери – металлургические заводы Рината Ахметова как платили налоги в украинский бюджет, так и платить будут, вне зависимости от того какие флаги развиваются над городом (точно также обстоят дела и в Донецке, и в Енакиево).

К тому же сейчас в России в разгаре предвыборная кампания в Госдуму (выборы пройдут в  сентябре), которую партия власти «Единая Россия» проводит под неофициальным лозунгом «в целом у нас все нормально, в целом у нас все спокойно». Новая война на границах с Россией в этот концепт не вписывается.

Естественно, все сказанное выше справедливо с позиций сегодняшнего дня. Ситуация постоянно меняется и в будущем, быть может, в Москве увидят необходимость наступления, если, к примеру, надежды на Минск-2 окончательно рухнут, или же из-за нарастающих противоречий с Западом.

Вариант второй. Локальная война по типу Карабаха

Многие, наверное, помнят странный и быстротечный конфликт, который случился пару месяцев назад в Нагорном Карабахе, где схлестнулись армяне и азербайджанцы. Итогом нескольких дней кровопролития стал захват азербайджанцами пару-тройки сопок, которые никакого стратегического значения не имели.

По прошествии некоторого времени можно примерно восстановить ход событий. К началу 2016 года ситуация в Азербайджане резко ухудшилась. Из-за падения цены на нефть страна погрузилась в глубочайший кризис. Назревали народные волнения. В этот момент и началась неожиданно война в Карабахе. Судя по всему, ее инициировала азербайджанская сторона. Используя фактор неожиданности, азербайджанцы захватили часть территории непризнанной республики. Затем с части захваченных позиций их выбили армяне, но несколько сопок, к моменту заключения перемирия, за Азербайджаном осталась. Эти события были преподнесены народу как величайшая победа. Патриотическое воодушевление поднялось до небывалых высот. О ценах на нефть даже немного забыли…

Время от времени, тема «маленькой, победоносной операции» поднимается в штабах противоборствующих сторон на Донбассе. В последнее время – чаще в Киеве (в Донецке ничего не могут сделать без приказа Москвы, которой сейчас любая война не нужна, см.выше).

Действительно, если малой кровью получится отвоевать какую-то знаковую территорию – это может стать поводом поднять патриотический дух народа и отвлечь его от социально-экономических проблем. На какое-то время.

Правда, есть и возражения.

Во-первых, в отличие от Нагорного Карабаха, на Донбассе война идет постоянно, поэтому взятие «нескольких сопок» не привлечет ровным счетом никакого внимания общественности. Для создания необходимого эффекта нужно будет брать какой-то крупный город. Например, Горловку. Или вернуть Дебальцево. Или, на худой конец, взять Новоазовск и отрезать сепаратистов от моря. Но любой из этих вариантов — масштабная операция, которая в чисто военном отношении даже более опасна для Украины, чем наступление сразу по всему фронту. Ведь если боевые действия сконцентрируются на одном направлении, то сепаратисты смогут перебросить сюда свои резервы, нивелировав превосходство Украины в живой силе и технике.

Во-вторых, за спиной Карабаха стояла Армения, чей военный потенциал был сопоставим с потенциалом Азербайджана. За «ДНР/ЛНР» стоит Россия, чей военный потенциал превосходит украинский. Поэтому если у сепаратистов сил не хватит, то вернутся «отпускники» и «выровняют» линию фронта, как это уже было под Иловайском и Дебальцево.

Вариант третий. Открытое вторжение России

Отличается от первого варианта тем, что РФ вмешается в войну открыто, не маскируясь под сепаратистов.

Примерно месяц назад в российской газете «Ведомости» вышел примечательный материал одного из ведущих российских военных экспертов Руслана Пухова под названием «Наша карта Африки».

Смысл статьи был в том, что Россия, вопреки мнению многих на Западе, не наращивает свою группировку на границах с Прибалтикой и другими странами НАТО. Зато военное строительство кипит совсем в другом месте – на границе с Украиной. По данным Пухова, на наших границах создается сразу три ударные группировки, «способные в случае необходимости на севере нанести стремительный удар в направлении Киева (до которого от российской границы через Чернигов 270 км), а южнее – создать две мощные «клешни» для охвата и стратегического окружения основной группировки украинской армии на Левобережье Украины, и без того скованной на линии фронта с самопровозглашенными республиками в Донбассе».

«У Украины попросту отсутствуют (и в обозримом будущем не могут быть созданы в силу ресурсных ограничений) военные силы, способные парировать удар этих группировок и в целом противостоять возможной крупномасштабной «глубокой» операции российской стороны», — пишет Руслан Пухов.

Причем, по мнению эксперта, это и есть тот самый «генеральный план» Москвы на случай обострения отношений с Украиной.

«Утратив с 2014 года практически все значимые рычаги влияния на Украину, кроме силовых, российское руководство вынуждено сделать ставку именно на них. Создание мощной группировки на украинском направлении позволит Кремлю расширить спектр силовых возможностей реагирования на ситуацию в Украине», — пишет Пухов.

Любопытно, что в момент выхода, эту статью процитировали лишь редкие украинские СМИ. Чуть больше обратили на нее внимание на прошлой неделе, когда ее перепечатала польская «Газета Выборча». Но опять же, без ажиотажа. Что странно, учитывая постоянные заявления представителей украинской власти о военной угрозе со стороны России буквально по любому поводу.

Возможно отгадка состоит в том, что статья в «Ведомостях» рисует совсем иной сценарий открытой войны России с Украиной, чем тот, о котором любят рассказывать политики и аналитики в Киеве. Согласно описанной диспозиции, российская армия не будет тупо идти в лобовую атаку на укрепления ВСУ в зоне АТО, а ударит сразу на Киев, Харьков, Сумы, с перспективой быстрого захвата столицы Украины, центральных областей для соединения с группировкой российских войск в Крыму, которая взломает оборону украинских сил на юге страны.

В такой ситуации общественность может задать вопросы – есть ли Украине чем защитить северное направление от удара России, кроме, конечно, печально известной «стены Яценюка». И это будут не очень приятные для власти вопросы.

Учитывая, что почти все боеспособные украинские части и техника сконцентрированы на Донбассе, встречный удар группировок российских войск через северную и северо-восточную границу и из Крыма может очень быстро поставить нашу страну перед лицом полного военного поражения, если в ситуацию прямо не вмешаются страны НАТО.

К слову, именно поэтому Запад так настаивает на реализации минских соглашений, видя в них гарантию от начала полномасштабной войны России и Украины, в ходе которой пришлось бы делать непростой выбор. «Нам бы очень не хотелось оказаться перед выбором: или пассивно наблюдать военный разгром Украины, или вступить в войну с Россией. И то и другое для нас очень плохо», — сказал «Стране» еще в начале года один из западных дипломатов.

Правда, как отмечалось выше, пока этот сценарий для Москвы не актуален.

И вообще даже теоретически он может быть реализован лишь при выполнении одного из трех условий. Первое – кардинальное изменение отношения Запада к украино-российскому конфликту. То есть, Россия должна быть уверена, что НАТО и Запад сохранят нейтралитет не только во время войны, но и сразу после ее окончания, не обрушив на РФ новые санкции вплоть до ее полной изоляции. Второе – социально-экономическая и политическая ситуация в Украине должна быть полностью дестабилизирована, чтоб значительная часть населения встречала российские войска как освободителей, а у руководства страны не было возможностей организовать эффективное сопротивление. Третье – будут осуществлены какие-то очень масштабные провокации, которые дадут формальный повод для начала войны. Например, нападение непонятно кому подчиняющихся добробатов на российскую территорию, подобно броску Шамиля Басаева в Дагестан в 1999 году, что, вместе с терактами в Москве, стало поводом для второй чеченской войны. В этом плане очень серьезное внимание стоит обратить на странный инцидент, случившийся в Крыму с некой диверсионной группой.

До выполнения хотя бы одного из трех этих условий, сей вариант вряд ли уйдет дальше штабных кабинетов. Но его также нельзя сбрасывать со счетов. По крайней мере, если исходить из чисто военной логики, он даже более вероятен чем первый, о котором сейчас так много говорят.

Вариант четвертый. Мирный

Если стоять на формальных позициях, то сейчас Украина и сепаратисты находятся в состоянии перемирия и ведут переговоры в рамках минского мирного процесса. До сих пор ни одна из сторон из этого процесса не вышла и о своем непризнании состояния перемирия не объявила.

Также следует признать, что в настоящий момент минские переговоры находятся в тупике из-за несовпадения позиций сторон. Россия и сепаратисты настаивают на такой последовательности событий – провести выборы, дать региону особый статус, закрепить его в Конституции, легализовать «армию ДНР/ЛНР» в виде народной милиции и только потом передать контроль над границей украинским силам. При этом сама передача границы под контроль видится как вывод на границу сил той самой «народной милиции», которая будет изображать из себя украинских пограничников. Такой подход, естественно, исключает наличие на территориях с особым статусом частей ВСУ и Нацгвардии (либо только по согласованию с местным руководством).

Украинская сторона эту схему не приемлет и настаивает на разоружение сепаратистов и передаче контроля над границей как главном условии предоставления особого статуса, амнистии и проведения выборов. Что, естественно не устраивает Россию, Донецк и Луганск, где подозревают, что как только они сложат оружие и передадут контроль над границей, то сразу же станет неактуальным и особый статус, и выборы, и амнистия.

Есть еще и различные компромиссные варианты, которые, правда, пока далеки от согласования. Например – поставить во главе территорий с особым статусом приемлемых для Киева и Запада политиков, но при этом, сохранить местный, де-факто независимый от Киева, силовой блок и особые отношения с Россией.

Впрочем, несмотря на такой тупик, на минский процесс по-прежнему делают ставку на Западе и в России. Есть и довольно влиятельные силы в Украине, которые хотят замирения на востоке (в том числе, они есть и в ближайшем окружении президента). В первую очередь – это предпринимательские круги, заинтересованные в скорейшем мире на Донбассе, что позволит развивать бизнес и привлекать инвестиции. Поэтому, окончательно, вариант реализации на практике минских соглашений в каком-то компромиссном виде нельзя сбрасывать со счетов. Особенно, в случае досрочных выборов в Раду, на которых «партия войны» может потерпеть поражение.

Минские соглашения можно условно назвать «миром на условиях возвращения Донбасса в Украину с особым статусом». Но теоретически есть еще один вариант мира: мир на условиях фактического отделения части Донбасса от Украины с миротворцами между противоборствующими сторонами. Так, например, был решен вопрос прекращения огня в Карабахе, Южной Осетии или Абхазии. Азербайджан не признает отделение Карабаха, также, как и Грузия не признает отделение Осетии и Абхазии. Но при этом на границе не стреляют. Просто живут раздельно. Миротворцы, в свое время, зафиксировали статус-кво.

Реализация такого варианта теоретически могла бы устроить Киев и Запад. Но пока вряд ли на него согласится Россия, которая тогда потеряет возможности влиять на оставшуюся территорию Украины. Хотя, возможно, со временем, позиция ее изменится и возможность прекратить огонь и закончить конфронтацию с Западом пересилит геополитические аргументы.

Но в любом случае этот, «второй мирный вариант», на переговорах не рассматривается даже в теории. Есть лишь робкие попытки зондажа позиций, которые результата пока не дали.

Вариант пятый. Ни войны, ни мира

По факту, события последних полутора лет развиваются именно по этому, пятому, сценарию и все идет к тому, что продолжат по нему развиваться и впредь. Речь идет о пролонгации нынешней ситуации, когда вроде как действует перемирие, но при этом обе стороны все равно ведут огонь. Но в наступления не переходят. При этом каждый день гибнут люди (и бойцы, и мирные жители), а через линию разграничения сплошным потоком идет контрабанда и наркотрафик.

Стратегический замысел такой «странной войны» заключается в обоюдном ожидании того, что противник первым рухнет от истощения. В Украине надеются, что западные санкции и низкие цены на нефть доконают российскую экономику (а возможно и самого Путина) и Кремль вынужден будет уйти из Донбасса. И тогда тут же будет реализован вариант 1 (масштабное наступление), либо вариант 4 (мирное соглашение), но на украинских условиях.

В России же надеются, что политическая и социально-экономическая ситуация в Украине будут и дальше ухудшаться быстрыми темпами. Что приведет либо к полной дестабилизации украинского государства (и тогда вариант 1 или 3), либо к приходу к власти в стране сил более лояльных к России, что позволит реализовать минские соглашения (4 вариант).

Самое главное, что нужно в данной ситуации понимать – эта история не может длиться вечно. Часто нынешнее положение дел на Донбассе сравнивают с Приднестровьем. Мол, оно существует в непризнанном статусе уже 25 лет, значит и у нас так будет. Но это сравнение принципиально неверное.

Приднестровье и Молдова еще в 1992 году, сразу после окончания войны, заключили свои «минские соглашения», которые урегулировали худо-бедно статус ПМР. Приднестровские предприятия экспортировали свой товар по молдавским сертификатам, а футбольная команда «Шериф» из Тирасполя играла от Молдовы в еврокубках. То есть, ПМР и Республика Молдова как-то договорились между собой о совместном существовании. И хоть не всегда отношения у них складываются гладко, в общем и целом, эти договоренности соблюдаются.

На Донбассе такого нет и близко. Там ситуация напоминает короткое военное перемирие (обычно заключаемое, чтоб забрать с поля боя раненных и погибших), которое просто затянулось очень надолго. Но рано или поздно, нарыв обязательно прорвется.

Поэтому можно ждать, что Россия рухнет, не понимая, правда, сколько ждать, и рискуя рухнуть первыми. А можно все-таки попытаться решить вопрос о реальном мире. На тех или иных условиях. Которые могут быть лучше или хуже, но которые предотвратят начало реальной масштабной войны.

Источник: «Страна«